Читать по каким признакам церковь назначает святых. Церковь

Христиане исповедуют Церковь Христову Святою

Чтобы дать точное выяснение этого понятия, необходимо знать предварительно, что значит слово "святой".

Слово "святой" - по-еврейски "кодеш", по-гречески "апос", по-латински "санктус" - в первом и прямом смысле должно быть переведено по-русски - отрезанный, выделенный от земли, не людям, но Богу принадлежащий.

• Почему же у нас со словом святой всегда прежде всего соединяется понятие безгрешности?

Это потому, что слово "святой" всегда прежде всего прилагалось к Богу и означало то понятие, что Бог есть Существо, как бы отрезанное от мира, выделенное от него, не имеющее недостатков (конечных свойств) мира, но неизмеримо выше мира, совершеннее. А так как Бог безгрешен, то и слово "святой" стали понимать в смысле - "безгрешный".

• Есть ли доказательства, что слово "святой" не только означает понятие безгрешности, когда прилагается к безгрешному Богу, но означает еще и выделение чего-нибудь из ряда подобных себе предметов?

В св. Писании часто называются "святыми" и предметы неодушевленные: говорится, например, "место святое" (Иис. Н. 5: 15); храм святой (Пс. 5:8); гора святая (Пс. 47:2; 2 Петр 1:18 и множество других мест), вода святая (Чис. 5:17), елей святый (Пс. 88: 21). Понятно всем, что ни место, ни храм, ни гора, ни вода, ни елей, как предметы неодушевленные, грешить не могут. Значит, слово "святой" прилагается к этим предметам в каком-то другом смысле.

Место , называемое святым, именуется так потому, что оно выделено особым явлением здесь Бога человеку (Моисею - Исх. 3:5; Иис. Нав. 5:15) Храм называется святым, потому что он выделен из всех строений особым присутствием Божиим, Живущим в нем Господом (Мф. 23: 21) Гора, по слову Божию, свята, т.е. выделена из всех гор особенными великими событиями. Вода свята, потому что выделена из всех вод освещающей ее благодатной молитвой. Елей свят тем, что выделен он особой молитвой над ним.

В этом же смысле прежде всего и главным образом называется святою и Церковь (Еф. 5: 27), и члены Церкви (1 Кор. 1: 2).

Много есть религиозных обществ, но выделенное из них, истинное праведное общество есть Церковь Христова.

• Как сектанты понимают слово свящ. Писания, что Церковь Христова свята?

Они думают, что святость Церкви Христовой в том заключается, что Церковь состоит из людей безгрешных, а того не видят, что на свете нет ни одного безгрешного человека. Все мы много согрешаем , говорит Апостол Иаков (3:2), и Ап. Иоанн пишет: если говорим, что не имеем греха, обманываем самих себя, и истины нет в нас. (1 Ин 1:8). Да и Спаситель научил молиться каждодневно Отцу Небесному: прости нам грехи наши (Лук. 11:4)

• В чем можно легко обвинить лжемудрствование сектантов и доказать им, что Церковь, хотя и свята, но не из безгрешных людей состоит?

Нужно показать сектантам, что не только новозаветная, но даже ветхозаветная Церковь называется в Писании святою.

Когда Господь выделил для Себя израильский народ, то назвал его народом Божиим (Суд. 20:2) и народом святым. Господь говорил обществу Израильскому так: если будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов; то есть, израильтяне выделяются из всех народов, ибо, продолжает Господь, Моя вся земля (Исх. 19:5)

• Как же за эту выделяемость Израиля называет Господь общество Свое?

Вы будете у Меня царством священников и народом святым, - сказал Господь (Исх. 19: 6) Также и в другом случае Бог подтверждает: будете у меня людьми святыми (Исх. 22: 31)

Поэтому-то читаем об израильтянах и во Второзаконии (7:6): ты народ святой у Господа, Бога твоего, и вот почему: тебя избрал Господь Бог твой, чтобы ты был собственным его народом из всех народов, которые на земле. (ср. 14:2; 28: 9)

И увидят народы земли, что имя Господа нарицается на тебе, и убоятся тебя (Втор. 28: 10) Не говорится, что народы будут удивляться безгрешности Израиля, но свидетельствуя, что они будут бояться выделенности и принадлежности израильтян Богу, имя Которого на Израиле, называющемся Божиим народом, святым обществом. В смысле выделенности израильского общества говорит и псалмопевец: Когда вышел Израиль из Египта, дом Иакова из народа иноплеменного, Иуда сделался святынею Его, Израиль владением Его. (Пс. 113: 1,2). Также и пророк Иеремия говорит: Израиль был святынею Господа (Иерем. 2:3), и св. Иоанн Златоуст, объясняя это место, говорит: Свят Израиль Господу, то есть отделен для Господа (Злат. XII, 1147)

• Нельзя ли общество израильтян, называемое всюду в св. Писании святым, считать безгрешным?

Нет, нельзя, потому что, хоть и святы были израильтяне, но грешили они очень много, и всюду Господь укоряет их за грехи. Завет Мой , говорил Господь, они нарушили, хотя Я оставался в союзе с ними (Иер. 31: 32)

Итак, общество ветхозаветное, хотя и было святым обществом, но не было безгрешным, а называлось таким лишь в смысле выделенности его из всех народов для Господа. В этом же смысле выделенности называется святою и Церковь новозаветная, общество Христово .

• Есть ли предсказание в слове Божием о выделении Христова верующего общества, Церкви, из множества других религиозных обществ?

Есть. Пророк Исаия в своем предсказании о Церкви Христовой, называет ее горою дома Господня, говорит: и будет в последние дни, гора дома Господня будет поставлена во главу гор, и возвысится над холмами, и потекут к ней все народы. (Ис. 2: 2, 3)

Так же и в книге "Песнь Песней", где Церковь Христова изображена под видом невесты и жены царской, говорится о высоком выделении Церкви Христовой: есть шестьдесят цариц и восемьдесят наложниц и девиц без числа; но единственная - она, голубица моя, чистая моя; единственная она у матери своей, отличенная у родительницы своей. Увидели ее девицы, и превозносили ее царицы и наложницы, и восхваляли ее. (Песнь Песн. 6: 8-10)

• В чем же Православная Церковь выделяется из всех религиозных обществ?

Первое свойство Церкви Христовой, выделяющее ее из всех религиозных обществ, то, что Глава Церкви - Христос (Еф. 1: 22).

В обыкновенных обществах главенствуют люди, как напр., в Латинской вере главенствует папа римский, в языческих религиях главенствуют жрецы, а в православной Церкви Глава - Христос. Этим наше православное общество и выделяется из других обществ.

Во-вторых, Церковь есть общество, выделяющееся учением, законом Христовым. Об Апостолах, которые составили первоначальную Церковь, Спаситель молился Отцу Небесному: Я передал им слово Твое... Освяти их истиною Твоею: слово Твое есть истина (Ин. 17: 14, 17)

Истина Господня находится в доме Божием, который есть церковь Бога живого, столп и утверждение истины (1 Тим 3: 15) Значит, у нас, в Православной Церкви - научение, закон Христов, истина Отца Небесного, а в других обществах - законы, выдуманные людьми, напр.: в латинстве законы утверждены папой римским, в обществе баптистов законы выдуманы Николаем Шторком и Фомою Мюнцером; у лютеран - законы выдуманы Мартином Лютером; у пашковцев учение составлено Якубом Шпенером и В. Пашковым; у адвентистов - Виллиамом Миллером, [у иеговистов - Чарльзом Расселлом. - Sm.] и т.д. У нас же - закон Христов; этим Церковь Христова и свята, этим она выделяется из других обществ.

Третьим отличием Церкви являетcя то, что она выделяется руководством Св. Духа, помогающего членам Церкви благодатью. Я умолю Отца, говорил Господь, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами (т.е. с истинно, православно верующими в Него) вовек (Ин. 14: 16) Этот Дух Святый сошел на Церковь Христову в день Пятидесятницы, постоянно руководит Церковью, научая всему и вспоминая все, что говорил Христос (Ин. 14: 26; 15: 26; 16: 13-14).

В других обществах главное руководство идет не от Духа Святого, Которого у них нет, а от мыслей грешных людей: от папы, баптистов, адвентистов и т.п.; в Православной же Церкви, как сказано, руководство исходит от Духа Святого; этим опять Церковь Христова выделяется из всех религиозных обществ.

• Неужели Церковь именуется Святою только в смысле выделенности от прочих обществ, а не в смысле преимуществ в добродетели?

Несомненно, и в том, и в другом смысле, но это преимущество заключается, как видим, не в безгрешности сынов Церкви, а в том, что они, как выделенные Богу, призываются к постепенному достижению безгрешной святости.

• В таком случае, как определить это 4-е отличительное свойство Церкви?

В-четвертых, Церковь выделяется из всех обществ своею высокой целью. Цель Церкви Христовой заключается в том, чтобы усовершенствовать своих членов в познании истины Божией, чтобы укрепить их волю в добродетели, освободить от грехов, страстей и греховных наклонностей, привести их к высшей праведности и непорочности. Все общества имеют свои цели, выдуманные и поставленные им людьми; латинство, лютеранство, баптизм, адвентизм и др. протестантские секты имеют в виду насадить среди людей охристианенную Германо-Романскую культуру, т.е. наилучшее устройство материальной жизни на земле, а Церковь Христова имеет свое научение от Господа, старается чрез воздержание привести людей к небесному совершенству и любви. Этим особенно выделяется она из всех обществ.

• Какие еще назначения имеет Церковь?

Хранить неповрежденное учение Христово и благодатный источник таинств. Третье ее назначение - распространять истинное христианство среди неверующих и еретиков, т.е. ложно верующих во Христа.

• Какое научение в Церкви Христовой относительно цели ее?

Спаситель сказал, что верующие в Него должны постепенно совершенствоваться до уподобления Отцу Небесному: будьте совершенны, говорит Господь, как совершенен Отец ваш Небесный (Мф. 5: 48). Ап. Павел писал верующим: воля Божия есть освящение ваше (1 Фес. 4: 3,4), т.е. то, чтобы вы делались все непорочнее, более и более приближались к безгрешному состоянию.

• Где в свящ. Писании такая обязанность предписана не только отдельным лицам, но, именно, Церкви?

Это со всей ясностью изложено в словах Ап. Павла: Он поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учителями, к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова, доколе все придем в единство веры и познание Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова. (Еф. 4: 11-13)

• Есть ли в Церкви соответствующие условия для того, чтобы достигать членам ее непорочной жизни?

Спаситель, как Глава Церкви, позаботился об этом. Христос, говорит Ап. Павел, возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною, посредством слова, чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна (Еф. 5: 25-27).

Значит, Господь сделал все, чтобы члены Церкви достигали непорочности.

• Как же достигается непорочность христианами?

Люди грешные, с испорченной греховной природой, для своего совершенствования и спасения вступают в Церковь и здесь, получивши прощение грехов, укрепляются в вере, переходя от веры в веру, от силы в силу, как по ступеням праведности.

• Как понимать слова Апостола, что Господь говорил (Еф.5:27) о Церкви: "дабы она была свята и непорочна "?

Это не значит, что все уже сейчас безгрешны, но то, что в Церкви есть все, дабы верующие достигали непорочности, т.е. здесь указывается не теперешнее, а будущее совершенство верующих .

• Какое у нас есть основание для признания того, что в Церкви могут находиться согрешающие члены?

Прежде всего таково научение Спасителя. Господь научал так об обществе Своих верующих притчами. Притчею о плевелах Господь показал, что в Церкви среди доброго семени Божия диавол будет сеять плевелы, т.е. злое научение, будет подстрекать ко злу, но все согрешающие по диавольскому научению не будут извержены из Церкви, доколе Господь не придет вторым пришествием. Тогда пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие и ввергнут их в печь огненную; там будет плачь и скрежет зубов (Мф. 13: 41, 42)

То же подтверждается и притчею о неводе, под которым разумел Спаситель Церковь. Как невод, когда закинут его, тянет всякую рыбу, какая попадется, а разбирают все уже на берегу, так и Церковь держит в себе до времени всяких членов: и добрых и порочных; при кончине века, изыдут Ангелы и отделят злых от среды праведных и ввергнут их в печь огненную: там будет плачь и скрежет зубов. (Мф. 13: 47-50)

И притчею о десяти девах, вышедших навстречу Жениху, Господь указывает, что в Церкви могут быть и добрые, и злые, и даже показывается, что все не безгрешны, потому что все девы, и добрые и нерадивые, одинаково не бодрствовали, но все заснули, хотя всем должно было бодрствовать. (чит. Мф. 25: 1-13)

И притчею о блудном и добром сынах у отца показал Спаситель, что у Бога нет совершенных людей, так как и блудный согрешил, и добрый не остался до конца праведным, но впал в зависть (чит. Лук 15: 11-32). Но особенно ясно Господь раскрыл эту истину в притче о званных на вечерю, где сказано: рабы те, вышедши на дороги, собрали всех, кого только нашли, и злых и добрых; и брачный пир наполнился возлежащими (Мф. 22: 10)

Следовательно, в Церкви могут быть более совершенные и менее совершенные. В таком же смысле, и Апостол говорит: в большом доме есть сосуды не только золотые и серебряные, но и деревянные и глиняные ; и одни в почетном, а другие в низком употреблении. Итак, кто будет чист от сего, тот будет сосудом в чести, освященным и благопотребным Владыке, годным на всякое доброе дело . (2 Тим. 2: 20,21)

• Было ли так, что в Церкви Христовой были грешные члены с самого начала бытия Церкви на земле?

Все в Церкви было всегда согласно с научением Спасителя: всегда в обществе верующих были согрешающие члены. И св. Апостолы во всех своих посланиях верующим говорят о греховности их. Ап. Иаков указывает на предрассудки, человекоугодничество, невоздержанность языка, распри и вражды, а цель самого послания Ап. Иакова есть взаимное исправление верующих (Иак. 5: 19,20) Таковы же послания Ап. Петра и все послания Ап. Павла. В кратком описании жизни Церкви Христовой в книге Деяний Апостольских такое же положение: тут и Анания с Сопфирой согрешили, тут и христиане-иудеи и христиане- Еллинисты спорили и бедных вдовиц обижали (Деян. 6: 1,2), и Апостолы были в несогласии (Деян. 15: 36-41). Точно так же и в Откровении Ев. Иоанна все Церкви описаны с падениями и греховными недостатками (2 и 3 глава).

• Итак, как же совместить веру в безгрешность Церкви с допущением греховности ее членов?

Церковь свята, т.е. выделена из всех религиозных обществ особенными милостями Божьими; однако, члены Церкви не безгрешны, а лишь идут верным путем непорочности и имеют все действенные средства достигнуть совершенства.

• Неужели же сектанты думают, что они безгрешны?

Сектанты баптисты, адвентисты, и особенно пашковцы (евангелики) всегда почти бесстыже заявляют, что они безгрешны и непорочны; когда же им укажешь на явные их грехи, они и тут не каются, а говорят, что у них нет грехов, хотя они и согрешают иногда. Это все равно, как если бы кто - пьяница сказал, что он не пьет, а выпивает. Так, действительно, и говорят некоторые из сектантов - пьяниц.

• Какое же доказательство своей мнимой безгрешности приводят сектанты?

Они ссылаются на слова Ап. Иоанна Богослова: всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога. (1 Иоан. 3:9)

• Свидетельствуют ли эти слова о безгрешности сектантов?

Нисколько. Здесь, во-первых, говорится о рождении от Бога, а сектанты рождены от диавола, потому что ни Христос Бог, ни Апостолы Его не создавали сект, а создал их диавол, во-вторых, сказанными словами Ап. Иоанн говорит только о том, насколько не к лицу христианам греховность, - что они не должны допускать греха. Однако, Ап. Иоанн не отрицает, что христиане на деле грешат. Он говорит: если говорим, что не имеем греха, - обманываем самих себя, и истины нет в нас (1 Иоанн. 1:8) А если и пишет о безгрешности рожденных от Бога, то сам Апостол объясняет, для чего так пишет: Дети мои! сие пишу вам, чтобы вы не согрешали (1 Ин. 2: 1)

• Что же говорят в свое оправдание сектанты, когда сделаешь им такое объяснение?

Они начинают задавать православным вопросы, которыми хотят доказать свою праведность.

Они спрашивают православных: "где ваша душа будет, если вы сейчас помрете"? Если же православный затрудняется ответить, то сектанты обыкновенно говорят: "а мы знаем, что будем с Господом в рая, потому что мы уже спасены", как сказал Апостол: "благодатью вы спасены чрез веру , и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился" (Еф. 2: 8, 9)

• Как нужно отвечать на вопросы и рассуждения сектантов?

На вопрос: где наша душа после смерти будет, - нужно отвечать словами Апостола: знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный. Оттого мы и воздыхаем, желая облечься в небесное наше жилище; только бы нам и одетым не оказаться нагими. (2 Кор 5:1-3) Оттого мы благодушествуем и желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа (2 Кор. 5:8)

На суждение же сектантов, что они уже спасены и сейчас в рай войдут, нужно ответить словами Апостола, что мы спасены в надежде (Рим. 8: 24). В рай еще нужно подождать собираться, потому что еще Страшный Суд будет, не только для грешных, но и для праведных христиан: время, говорит Ап. Петр, начаться суду с дома Божия; если же прежде с нас начнется, то какой конец непокоряющимся Евангелию Божию? и если праведник едва спасается, то нечестивый и грешный, где явится (1 Петр. 4: 17,18)? Необходимо поэтому прежде позаботиться об освобождении себя от страстей, похотей, дурных навыков и научиться жить благочестиво.

• Чем же стараются обосновать сектанты лжеучение о своей безгрешности?

Они неправильно сопоставляют изречения Св. Ап. Иоанна: всякий рожденный от Бога, не делает греха (1 Ин. 3: 9) - другое: всякий верующий, что Иисус есть Христос, от Бога рожден (5:1), и выводят отсюда, что верующие не грешат.

• В чем же неправильность этого вывода?

В том, что здесь должно разуметь совершенную веру и совершенное рождение от Бога, до которого христиане доходят путем продолжительного подвига, и то немногие.

• Откуда видно, что здесь разумеется не всякий уверовавший?

Не всякий уверовавший может творить чудеса, а очень немногие, усовершившиеся в вере, как сказано: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: "перейди отсюда туда", и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас. (Мф 17:20) Или еще: Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит, потому что Я к Отцу Моему иду. (Иоан 14:12)

Итак, если сектанты называют себя верующими и рожденными от Бога в совершенном смысле, то пусть оправдают на себе эти слова Спасителя.

• Итак, есть разные степени веры и рождения от Бога?

Несомненно, так. Это видно из слов Ап. Павла: в нем открывается правда Божия от веры в веру (Рим 1: 17). Апостол Иаков говорит об Аврааме: вера содействовала делам его, и делами вера достигла совершенства (Иак. 2:22)

Центральная тема экклесиологии связана с четырьмя "признаками" Церкви - то есть четырьмя определяющими характеристиками христианской Церкви, зафиксированными в христианских символах веры. Эти символы утверждают веру в "единую, святую, соборную и апостольскую Церковь". Четыре определения, включенные в эту фразу - "единая", "святая", "соборная" и "апостольская" - стали известны как "признаки" Церкви и, начиная с четвертого века, играли важную роль в экклесиологических дискуссиях. Ниже мы попытаемся вкратце рассмотреть каждый из них.

"Единая"

Единство Церкви имело центральное значение для христианской мысли по вопросу о признаках Церкви. Всемирный совет церквей - одна из важнейших современных организаций в сфере христианского единства - определяет себя как "братство церквей, исповедующих Господа нашего Иисуса Христа Богом и Спасителем". Однако, именно это определение допускает существование множества церквей - англиканской, баптистской, методистской, православной, пресвитерианской, римскокатолической и так далее. Как же можно говорить о "единой Церкви", когда существует такое множество церквей? Или о "единстве Церкви", когда она столь четко разъединена на организационном уровне?

Можно указать на два эпизода в церковной истории как имеющих особое значение в связи с этим вопросом. Первый относится к Северной Африке третьего века, когда разделение в Церкви стало потенциально разрушительной чертой. В ходе гонений при императоре Деции (250-251 гг.) множество христиан оставили веру перед лицом притеснений. Сразу возникли разделения относительно того, как относиться к таким людям: означало ли это падение конец их веры, или они могли быть восстановлены в Церкви через покаяние? Мнения резко разделились и возникли серьезные разногласия и напряженность. (Рассмотренный выше донатистский спор можно считать развитием этой нерешенной проблемы в ответ на позднейшие Диоклетиановы гонения.)

В своей работе "О единстве кафолической Церкви " (251 г.), написанной в ответ на кризис, возникший в результате гонений Деция, Киприан Карфагенский настаивал на абсолютном единстве Церкви, сравнивая ее с "цельной ризой Христовой", которую нельзя разделить, ибо она соткана сверху донизу. Нарушение этого единства приведет в разрушению ее сущности.

"Каждый, кто отделяется от Церкви, примыкает к прелюбодейке и отделяется от обетовании Церкви. Отошедший от Церкви Христовой не может получить награды Христовы. Нельзя иметь Бога Отцом, не имея Церковь матерью. Если бы кому-то из находящихся за бортом Ноева ковчега удалось спастись, то можно было бы считать, что существует спасение вне Церкви".

Существует всего одна Церковь и спасение за ее оградой невозможно. Extra ecclesiam nulla salus - "вне Церкви нет спасения". Впоследствии Киприан Карфагенский принял мученическую смерть, что придало его идеям о единстве особый статус в регионе, а также заставило Августина делать на них значительный акцент в своих произведениях.

Реформация шестнадцатого века также стала свидетелем споров об этом вопросе. Как, раздавался вопрос, могли реформаторы оправдать создание раскольных церквей, которые вели к нарушению церковного единства? (Следует помнить, что Реформация проходила в западноевропейской обстановке, в которой единственной значительной церковной группой была ранее более или менее неделимая римско-католическая церковь). Как отмечалось выше, деятели Реформации отвечали утверждением, что средневековая церковь была до такой степени испорчена, что ее нельзя было считать Церковью в строгом смысле слова. Таким образом, была подготовлена почва для взрывного увеличения числа вероисповеданий.

После того, как был установлен принцип отделения от материнской церкви по доктринальным причинам, мало что можно было сделать, чтобы пресечь этот процесс. Так, в шестнадцатом веке англиканская церковь откололась от средневековой католической церкви; в восемнадцатом веке от англиканской церкви откололось методистское течение; в девятнадцатом веке методизм в вопросе о предопределении разделился на уэслианскую и кальвинистскую церкви. Начиная с шестнадцатого века стало ясно, что идею о "единой Церкви" нельзя более понимать социологически и организационно.

Столкнувшись с явным противоречием между теоретической верой в "единую Церковь" и суровой реальностью множественности церквей, некоторые христианские авторы стали разрабатывать подходы, позволяющие воспринимать последние в рамках первой. Можно указать на четыре подхода, каждый из которых имел сильные и слабые стороны.

1. Империалистский подход, объявляющий, что существует всего одна реальная церковь, которая заслуживает звания истинной Церкви, а все остальные церкви ложны или в лучшем случае отдалены приближениями к ней. Эта позиция была характерна для римского католичества до II Ватиканского собора (1962-1965), который сделал важный шаг признания других церквей братьями и сестрами во Христе.

2. Платонический подход, проводящий основополагающее разграничение между реальной церковью (являющейся видимой исторической реальностью) и идеальной Церковью. Этот подход встретил относительно мало поддержки в христианском богословии основного течения, хотя некоторые исследователи утверждают, что эту идею можно усмотреть в том, как Реформация делала разграничение между "видимой" и"невидимой" Церквами. Однако, как мы отмечали выше, это разграничение лучше истолковывать в эсхатологическом свете.

3. Эсхатологический подход, считающий, что нынешнее разделенное состояние Церкви будет в последний день отменено. Нынешняя ситуация является временной и будет исправлена во время эсхатологического исполнения. Такое понимание стоит за разграничением между"видимой" и "невидимой" Церковью, которое проводил Кальвин.

4. Биологической подход, сравнивающий историческую эволюцию Церкви с ветвями дерева. Этот образ, разработанный немецким пиетистским автором восемнадцатого века Николаусом фон Цинцендорфом и с энтузиазмом принятый англиканскими авторами в следующем веке, позволяет усмотреть органическое единство различных реальных церквей -например, римско-католической, англиканской, православных церквей -несмотря на их различия.

Однако, в последние годы многие богословы, интересующиеся экуменизмом (от гр. "оеситепе" - весь мир; в настоящее время обычно понимается как "движение, занимающееся содействием церковному единству"), утверждают, что необходимо возродить истинный принцип "единства Церкви" после многих веков искажений. Максима "ubi Christus , ibi ecclesia " ("где есть Христос, там есть Церковь"), принадлежащая Игнатию Антиохийскому указывала на то, что единство Церкви основано на Христе, а не каком-либо культурном или историческом факторе. На протяжении всего Нового Завета, утверждали они, разнообразие местных церквей не считалось ущемлением единства Церкви.

Церковь уже обладает единством, вытекающим из ее общего божественного призвания, которое выражается в различных сообществах, культурах и обстановках. "Единство" не следует понимать социологически или организационно, но богословски. Ганс Кюнг подчеркивает этот вопрос в своем магистрском исследовании "Церковь ":

"Единство Церкви является духовной сущностью... Один и Тот же Бог собирает рассеянных со всех мест и времен и делает их единым народом Божьим. Один и Тот же Христос Своим словом и Духом соединяет всех вместе одними и теми же братскими узами Тела Христова... Церковь едина, и поэтому должна быть единой".

Г. Кюнг подчеркивает, что единство Церкви основано на спасительных трудах Бога во Христе. Это ни в коей мере не противоречит тому, что Церковь приспосабливается к местным культурным условиям, что приводит к образованию местных церквей. По словам Г. Кюнга:

"Единство Церкви предполагает множественность церквей; различным Церквам не нужно отвергать свои истоки или свое конкретное положение; их язык, их история, их обычаи и традиции, их образ жизни и мысли, их личностная структура могут фундаментально отличаться, и никто не имеет права лишать их этого. Одно и то же не подходит для всех, всегда и везде".

Проиллюстрировать это можно на примере англиканства, семейства церквей, исторические истоки которого лежат в английской Реформации. Тридцать девять догматов (1571 г.), которые в то время излагали характерные черты этого движения, являются не чем иным, как утверждением основных положений католической веры, признавая в то же время значительную степень свободы в связи с потенциальными областями раздора (что явствует из завуалированного рассмотрения крайне спорного вопроса о предопределении в догмате XVII). Если англиканство " и обладает "существенными чертами", то эти "существенные черты" те же, что у всей Церкви Божьей, частью которой является англиканство. Можно утверждать, что отличительные черты англиканства заключаются в применении им Евангелия к конкретной исторической ситуации - Англии, а впоследствии и британских колониях. Американский англиканский богослов Льюис Вейль говорит об этом следующим образом:

"Евангелие в англиканстве, таким образом, выступает в качестве одной гранью обширной мозаики. По существу своему оно соответствует Евангелию, которое провозглашают и которому верят во всем мире. Однако, оно также характеризуется своими особенностями как восприятие спасительных дел Божьих в конкретной культуре и формируется взглядами и ограничениями людей, которые сами стремились претворить в жизнь Евангелие в конкретной ситуации".

Это представляет собой утверждение основополагающего единства христианской Церкви, признавая в то же время необходимость приспособления к местным обстоятельствам.

Стремительный рост евангелического движения в современной Церкви имеет большое значение в связи с доктриной Церкви. Оно становится всемирным трансденоминационным движением, которое способно сосуществовать во всех основных вероисповеданиях Западной церкви, включая и римско-католическую церковь. Движение не привязано неразрывно к какому-либо конкретному вероисповеданию. Евангелическая приверженность корпоративной концепции христианской жизни не влечет за собой конкретного определения богословия Церкви (см. раздел "Евангелизм" в главе 4). Именно потому, что оно не имеет определяющей или ограничивающей экклесиологии, оно может приспособиться практически к любой форме церковного устройства.

Хорошим примером этому может послужить история движения. В настоящее время известно, что евангелические настроения были глубоко укоренены в итальянской церкви в 1520-1530-е гг., когда видные итальянские церковные руководители (включая нескольких кардиналов) регулярно собирались в целом ряде городов для изучения Священного Писания и произведений протестантских реформаторов. Не наблюдалось каких-либо трений между евангелической духовностью и католической экклесиологией; лишь в 1540-е годы, когда обстановка радикально политизировалась из-за вмешательства имперской политики в богословские споры, евангелическое движение стало считаться дестабилизирующим влиянием в итальянской церкви.

В настоящее время известно, что аналогичные тенденции происходят в римско-католической церкви в Соединенных Штатах, когда все большее число членов находят, что евангеликализм отвечает их духовным нуждам, однако, они не считают (и не обязаны считать), что их участие в евангелической духовности влечет за собой отказ от их приверженности католическим церковным структурам. Единство Церкви здесь основывается не на какой-либо конкретной экклесиастической организационной системе, а на общей приверженности Евангелию - Благой вести Иисуса Христа.

"Святая"

Ранее мы уже отмечали, что идея о единстве Церкви казалась фатально дискредитированной разросшимся числом деноминаций. Теоретическому единству Церкви противоречила реальность, в которой Церковь выглядела разделенной и расчлененной. Это же противоречие между теорией и опытом возникает и в случае с утверждением о "святости" Церкви, когда как прошлая история, так и нынешний опыт этой организации указывают на греховность как Церкви, так и членов.

Как можно примирить теоретическую святость Церкви и греховность христианских верующих? Наиболее значительную попытку привести опыт в соответствие с теорией можно усмотреть в таких сектантских движениях, как донатизм и анабаптизм. Оба эти движения придавали большое значение внешней святости членов Церкви, отлучая тех, кого считали не соответствующим установленным стандартам святости. Этот строгий подход противоречил значительной части Нового Завета, где утверждались "погрешимость" и "прощаемость" - если можно употребить такой неологизм - верующих. Другие утверждали, что можно провести разграничение между святостью Церкви и греховностью ее членов. Такое утверждение ставит сложный богословский вопрос о том, может ли Церковь существовать без членов и подразумевает невоплощенную Церковь, не имеющую какой-либо реальной связи с людьми.

Другой подход основывается на эсхатологической перспективе. Церковь в настоящее время столь же грешна как и ее члены; тем не менее, в последний день она будет очищена. "Каждый раз, когда я говорил о том, что Церковь не имеет пятна или складки, я не имел в виду, что она уже является таковой, но что она должна подготовить себя быть такой во времена, когда она также предстанет в славе" (Августин). "Церковь будет... без пятна и складки... лишь в нашем вечном доме, но не на пути к нему. Как напоминает нам 1 Ин.1:8, говорить, что мы не имеем греха, значит, обманывать себя" (Фома Аквинский).

Вероятно, чтобы понять эту проблему, наиболее полезно будет более подробно исследовать термин "святая". В современном нашем языке этот термин имеет ассоциации с "нравственностью", "безгрешностью" и "чистотой", что часто имеет мало общего с поведением падших людей. Древнееврейский термин "kadad ", лежащий в основе новозаветной концепции святости, имел, однако, значение "выделенное™" или "отделенности". Присутствует сильный оттенок "посвящения": быть святым означает быть выделенным и посвященным служению Божьему. Основополагающим элементом ветхозаветной идеи о святости является "кто-то или что-то, что Бог выделил". Новый Завет практически полностью сводит эту идею к личной святости. Он отвергает возможность "святых мест" или "святых вещей". Люди могут быть "святыми" лишь в том, что они посвящены Богу, и выделены из мира своим божественным призванием. Целый ряд богословов высказывал мнение о соотношении между идеями о "Церкви" (обозначающее ее греческое слово может иметь значение "те, кто призваны") и "святых" (то есть людях, которые были выделены из мира, благодаря своему божественному призванию).

"Святость Церкви" таким образом подразумевает святость Того, Кто призвал эту Церковь и ее членов. Церковь была отделена от мира, чтобы свидетельствовать о благодати и спасении Божьем. В этом смысле существует явная связь между тем, что Церковь представляется "святой" и тем, что она является "апостольской". В своих коннотациях термин "святая" является богословским, а не нравственным, утверждая призвание Церкви и ее членов и надежду, что когда-то Церковь разделит жизнь и славу Бога.

"Вселенская" (Кафолическая)

Термин "кафолическая" (англ, catholic ), особенно в нерелигиозных кругах, часто путают с "римско-католическая" (англ Roman Catholic ) Хотя такая путаница является понятной, следует сохранять должное разграничение между этими двумя терминами. "Кафоличны" не только римокатолики, точно так как не только православные (англ. Orthodox ) авторы ортодоксальны в своем богословии. Действительно, многие протестантские церкви, недовольные использованием термина "кафолическая" в своих символах веры, заменили его термином "соборная", утверждая, что таким образом вера в "единую, святую, соборную и апостольскую Церковь" становится более понятной.

Термин "кафолическая" происходит от греческой фразы "kath holou " ("относящееся к целому"). Впоследствии из этих греческих слов произошло латинское слово "cathohcus ", которое приобрело значение "универсальная или вселенская". Это значение слова сохраняется в английской фразе "catholic tastes ", означающей "широко распространенные вкусы", а не "римско-католические вкусы". В более старых версиях английской Библии некоторые новозаветные послания (например, Послания Иакова и Иоанна) называются "кафолическими" (англ catholic epistles , ср. рус соборные послания), поскольку они адресованы всем христианам (в отличие от Посланий Павла, которые адресованы конкретным церквам, например Коринфской или Римской).

Термин "кафолическая" нигде в Новом Завете не используется в отношении Церкви в целом. Павел употребляет в отношении местных церквей или общин термин "ekklesia ", который, однако, понимается как нечто, выходящее за рамки местной общины верующих. Хотя отдельная церковь не представляет Церковь во всей ее полноте, она тем не менее участвует в этой полноте. Именно это понятие о полноте впоследствии воплотилось в термине "кафолическая". Этот термин был введен в последующие века в попытке свести воедино основополагающие новозаветные взгляды и обозначить их одним словом. Первое известное использование фразы "кафолическая Церковь" встречается в произведениях Игнатия Антиохийского, который принял мученическую смерть в Риме около 110 года: "Где есть Иисус Христос, там есть кафолическая Церковь". В других произведениях второго века этот термин используется для обозначения существования наряду с местными общинами и вселенской Церкви.

После обращения Константина значение этого термина фундаментально изменилось. К концу четвертого века термин "ecclesia catholica " ("кафолическая Церковь) стал означать "имперская Церковь", то есть, единственная законная религия Римской империи. Все другие формы веры, включая христианские верования, которые отличались от основного течения, были объявлены незаконными.

Дальнейшее расширение Церкви в этот период привело и к развитию значения термина "кафолическая". К началу пятого века христианство прочно укоренилось во всем средиземноморском мире. В ответ на это, термин же "кафолическая" стал пониматься все больше как "охватывающая весь мир".

В период своего раннего развития термин "кафолическая" применительно к Церкви прошел через три стадии изменений значения:

1. Всеобщая и всеобъемлющая Церковь, охватывающая собой и лежащая в основе поместных церквей. В этом значении термин является описательным и неполемическим, указывающим на тот факт, что каждая поместная церковь представляет вселенскую Церковь Существует очевидная связь между понятиями "единства" и "кафоличности".

2. Церковь, являющаяся в своем богословии ортодоксальной. Этот термин теперь приобретает сильный предписательный и полемический оттенок. "Кафоличность" теперь противопоставляется "схизме" и"ереси", которые ставят человека вне доктринально ортодоксальной христианской Церкви.

3. Церковь, которая простирается на весь мир. В первый период развития Церкви такое понимание термина было бы немыслимо из-за локализованного характера христианства. Однако, миссионерский характер христианства (связанный, как будет видно ниже, с идей"апостольства") привел к распространению Церкви во всем цивилизованном мире Средиземноморья. Термин приобрел географический оттенок, который первоначально отсутствовал.

Как было отмечено выше, фундаментальное переосмысление понятия о "кафоличности" произошло в период Реформации. Многим казалось, что одновременно с расчленением западноевропейской церкви в шестнадцатом веке были уничтожены единство и кафоличность Церкви. Протестантские авторы утверждали, что сущность кафоличности заключалась не в церковных учреждениях, а в вопросах доктрин. В пятом веке Винсент из Лерена определил кафоличность как "то, чему верят везде, во все времена и все народы". Сторонники Реформации утверждали, что они сохранили кафоличность, несмотря на выход из средневековой церкви, поскольку они сохранили центральные и всеобще признанные элементы христианской доктрины. Историческое и организационное преемство рассматривалось как вторичное в сравнении с доктринальной верностью. По этой причине протестантские церкви основного течения настаивали на том, что они являлись одновременно кафолическими и реформированными, то есть, они сохраняли преемство с апостольской Церковью на уровне учения, убрав сомнительные небиблейские верования и обряды.

Понятие о "кафоличности", которое привлекло к себе интерес в последние годы, особенно в свете экуменических дискуссий, последовавших за II Ватиканским собором, является старейшим значением этого термина - а именно, понятием о всеобщности. Местные церкви и конкретные вероисповедания следует рассматривать как проявления или воплощения единой всеобщей Церкви. По словам Ганса Кюнга:

"Кафоличность Церкви, таким образом, состоит в понятии о целостности, основанном на самосознании и вытекающем из всеобщности. Отсюда следует, что единство и кафоличность идут рука об руку; если Церковь едина, она должна быть всеобщей; если она всеобщая, то она должна быть единой. Единство и кафоличность выступают в качестве двух взаимосвязанных аспектов одной и той же Церкви".

"Апостольская"

Термин "апостольская", как и "кафолическая", не используется в отношении Церкви в Новом Завете. В отличие от термина "кафолическая", его использование ограничивается лишь христианской средой и поэтому не происходит того смешения со светскими идеями, которое наблюдается в отношении других признаков Церкви. Основополагающее значение этого термина - "восходящая к апостолам" или "имеющая прямую связь с апостолами". Это напоминание о том, что Церковь основана на апостольском свидетельства.

Термин "апостол" требует пояснений. Его использование в Новом Завете указывает на два взаимосвязанных значения:

1. Человек, посланный Христом и наделенный поручением проповедовать Благую весть о Царстве;

2. Человек, являющийся свидетелем воскресшего Христа, и тот, кому Христос явил Себя воскресшим.

Объявляя Церковь "апостольской", символы веры подчеркивают исторические корни Евангелия и связь Церкви и Христа через апостолов, которых Он назначил, и указывают на продолжающиеся благовестническую и миссионерскую задачи Церкви.

Рассмотрев некоторые аспекты христианского понимания церкви, обратимся к обсуждению родственной области богословия - таинств.

Вопросы к тринадцатой главе

1. Сделайте краткий обзор вопросов, вокруг которых проходил донатистский спор.

4. "Как можно говорить о единой Церкви, когда существуют тысячи христианских вероисповеданий?" Приведите и оцените возможные ответы на этот вопрос.

5. "Как может Церковь быть святой, когда она полна грешников? "Что можно ответить на этот вопрос?

Обратим теперь наше внимание на ряд вопросов, связанных с таинствами. Как и доктрина о Церкви, эти вопросы имеют большое значение для всех, кто изучает богословие с целью вступления в пастырское служение. Однако, они представляют интерес и для тех, кто изучает богословие по более академическим причинам.

Как станет ясно ниже, определение термину "таинство" дать довольно трудно, учитывая споры, разгоревшиеся в христианских церквах о природе и числе таинств. В целом, таинством можно считать внешний обряд или знак, которые каким-то образом передают верующим благодать. Наиболее длительные споры о свойствах и функциях таинств разгорелись в шестнадцатом веке. По этой причине наше рассмотрение богословия таинств будет включать многочисленные ссылки на дебаты этой эпохи. Однако, донатистский спор (см. раздел "Донатистский спор" в предыдущей главе) также привел к обсуждению некоторых вопросов, связанных с данной темой. Наиболее удобным способом рассмотрения интересующего нас материала представляется изучение вопросов, поднятых в ходе донатистского спора и Реформации.

Основные споры в христианской истории, связанные с таинствами, касались следующих вопросов:

1. Что такое таинство?

2. Сколько существует таинств?

3. Каково правильное название таинства, которое различные христиане называют по-разному: "месса", "святое причастие", "евхаристия", "вечеря Господня", "преломление хлеба"?

4. В каком смысле Христос присутствует в евхаристии?

На третий вопрос дать ответ невозможно! В настоящей работе иcпользуется термин "евхаристия" в качестве удобного компромисса, который, кроме того, обладает формой прилагательного ("евхаристический"). Читатели, которые считают этот термин неприемлемым, могут заменить его любыми альтернативными терминами, которые они сочтут нужными. Настоящая работа не ставит себе целью предписывать этот термин в качестве правильного или нормативного. Можно отметить, что на практике термин "месса" имеет римско-католические коннотации, а термин "вечеря Господня" - протестантские.

Какие бывают святые

Илл. Святые равноапостольный князь Владимир с сыновьями, князьями страстотерпцами Борисом и Глебом. Икона новгородской школы XV–XVI в.

* * *

Обычно имя святого сопровождается словами «равноапостольный», «преподобный»: это является указанием на то, каким именно духовным подвигом прославился тот или иной человек.

Бессребреник - человек, прославившийся своим бескорыстием, отказавшийся от богатства ради своей веры. Чаще всего это определение применяется к святым врачам, например к святым братьям Косьме и Дамиану, жившим в III веке. Они отказывались брать любую плату с больных, кроме веры в Иисуса Христа.

Благоверный - правитель, прославившийся мудрым и милосердным правлением, утверждением христианской веры и заботой о ней.

Мученик (великомученик) - человек, пострадавший за свою веру и убитый мучителями, но не отрекшийся от Христа. Наиболее чтимых мучеников, выдержавших особо тяжкие страдания, называют великомучениками.

Исповедник - человек, претерпевший гонения за открыто проповедуемую им веру, но оставшийся после этого в живых, не убитый мучителями. Исповедник - один из древнейших чинов святых.

Преподобный - святой, чей подвиг был связан с выбором монашеского пути: молитвы, аскетической жизни и удаления от мира.

Равноапостольный - человек, прославившийся в первую очередь проповедью Евангелия, то есть тот, кто продолжил непосредственное служение апостолов, стремившихся донести христианскую веру до всего мира.

Святитель - святой, носивший при жизни архиерейский сан и почитаемый за свое служение в качестве предстоятеля отдельной христианской общины.

Страстотерпец - в отличие от мучеников, страстотерпцы - люди, пострадавшие не за веру, а нередко даже убитые единоверцами-христианами. Подвиг страстотерпцев - в их смирении перед незаслуженными гонениями, в умении по-христиански принять такие гонения и не озлобиться на своих мучителей.

Юродивый - человек, избравший особый вид аскетического подвига, принявший внешний облик безумца ради полного отторжения мирской жизни и для служения Христу. Этот духовный путь восходит к древним временам, в частности, к словам апостола Павла: Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие? Ибо когда мир [своею] мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих (1 Кор 4:10).

Нередко человек святой жизни прославился не одним, а несколькими выдающимися духовными свершениями. В таком случае слова, сопровождающие его имя, состоят из нескольких частей, к примеру: «преподобномученик», «священноисповедник».

* * *

Святые благоверные князья Михаил Тверской и Александр Невский. Александр Невский прославился как умелый полководец и дипломат, все свои силы обративший на защиту страны и Православия. И сегодня, в постсоветской России, он известен больше не по причине своей канонизации, а именно как национальный герой, силой оружия защитивший страну. Другой же святой, Михаил Тверской, известен меньше, потому как особых военно-политических успехов не достиг. Более того, в борьбе против московских князей он сыграл скорее отрицательную историческую роль, а его интриги окончились пленом в Орде.

Но именно тут и наступил «момент истины». Имея возможность бежать, князь Михаил отказался сделать это, зная, что в противном случае каратели из Орды разорят его город и убьют много невинных людей. Святой благоверный правитель предпочел собственную смерть гибели своих подданных.

Святые преподобные Иосиф Волоцкий и Нил Сорский - современники и оппоненты. В конце XV века они активно отстаивали противоположные точки зрения. Иосиф Волоцкий активно выступал за борьбу с еретиками, что было в тот момент весьма актуально, поскольку «ересть жидовствующих» представляла собой серьезную общественную угрозу. Он даже призывал изучить опыт католической инквизиции, но эту идею отвергли и Церковь, и великий московский князь. Кроме того, преподобный был сторонником «сильной Церкви», для чего считал необходимым превращение ее в крупного землевладельца, а монастырей в экономические и политические центры.

Преподобный же Нил Сорский был в числе призывавших мягче относиться к еретикам. Он также активно проповедовал идеи «нестяжания», призывавшие монахов отказаться от накопления каких-либо средств и участия в политике и экономике. Впрочем, канонизированы преподобный Нил Сорский и Иосиф Волоцкий не за свои взгляды, спор о которых идет в Церкви до сих пор, а за истинно христианскую жизнь. Об их глубокой вере и праведной жизни говорят и их ученики, утвердившие в России два знаменитых духовных центра: Иосифо-Волоцкий монастырь и Нило-Сорскую пустынь.

Величайший русский святой преподобный Сергий Радонежский в свое время отказался от высшего поста в Русской Церкви - кафедры митрополита, тогда уже располагавшейся в Москве. Пути церковного первоиерарха, предполагавшему не только молитву, но и участие в политике и управлении страной, преподобный предпочел жизнь в монастыре: молитвы, воспитание учеников, проповедь Православия среди простого народа. Сегодня такой выбор кажется порой единственно возможным способом обретения святости.

Но стать своим преемником на посту митрополита приглашал преподобного Сергия другой не менее известный святой - святитель Алексий, митрополит Московский, чья жизнь также была примером настоящей святости, самоотречения во имя других людей и мудрого руководства Церковью.

Два великих подвижника средневековой Руси еще раз подтверждают позицию Церкви о том, что для каждого человека назначен свой путь к обретению святости, и пути эти могут быть очень разными. Для кого-то он лежит через мирские дела и свершения, кому-то необходим монашеский затвор. Один становится святым за свое смирение, другой - за борьбу против зла и желание защитить других.

Святость так же разнообразна, как разнообразны все мы. А потому святым может стать каждый.

* * * *

Все увеличивающееся количество церквей и всевозможных сект затрудняет для некоторых вопрос, какая из них является истинной Церковью и существует ли вообще в наше время единая истинная Церковь.

Может быть, думают некоторые, первоначальная апостольская Церковь постепенно раздробилась, и существующие теперь церкви обладают лишь осколками ее бывшего духовного богатства - благодати и истины. При таком воззрении на Церковь некоторые полагают, что ее можно восстановить из существующих христианских деноминаций путем сговора и взаимных уступок. Такое воззрение лежит в основе современного экуменического дви-жения; которое не признает ни одну церковь истинной. Может быть, думают другие, Церковь принципиально никогда ничего общего не имела с официальными церква-ми, но всегда состояла из отдельных верующих людей, принадлежащих к разным церковным группировкам. Это последнее мнение выразилось в учении о так называемой “невидимой церкви”, выдвигаемом современными протестантскими бого-словами. Наконец, для многих христиан неясно: нужна ли вообще Церковь, когда человек спасается своей верой?
Все эти противоречивые и, в сущности, неверные мнения о Церкви вытекают из непонимания центральной истины учения Христова - о спасении человека. При чтении Евангелия и апостольских посланий, становится очевидным, что по мысли Спасителя люди призываются спасать свои души не в одиночку и разрозненно, но совместно, составляя единое, благодатное Царство добра. Ведь и царство зла, воз-главляемое князем тьмы, в своей войне против Церкви действует сплоченно, о чем напомнил Спаситель, говоря: “Если сатана сатану изгоняет, то он разделился сам с собою, как же устоит царство его?” (Мф. 12: 26)
Тем не менее, при всей пестроте современных мнений о Церкви, большинст-во здравомыслящих христиан согласно с тем, что в апостольское время существо-вала истинная Церковь Христова, как единое общество спасаемых. Книга Деяний святых апостолов повествует о возникновении Церкви в Иерусалиме, когда на пятидесятый день после Воскресения Спасителя, Дух Святой в виде огненных языков сошел на апостолов. С того дня вера христианская стала быстро распространяться в разных частях общинной Римской империи. По мере ее распространения, в городах и селах стали возникать христианские общины - церкви. В повседневной жизни, по причине огромных расстояний, эти общины жили более или менее обособленно друг от друга. Однако, они себя считали органически принадлежащими к единой, святой, соборной и апостольской Церкви. Их объединяли единая вера и единый источник освящения, почерпаемый в благодатных таинствах (крещения, причащения и возложения рук - рукоположения). Поначалу эти священные действия со-вершали сами апостолы. Однако, в скором времени явилась нужда в помощниках, и апостолы из членов христианских общин выбирали достойных кандидатов, которых рукополагали в епископы, пресвитеры и диаконы. Апостолы вменяли епископам в обязанность следить за чистотой христианского учения, учить верующих благочестиво жить и рукополагать себе помощников в лице новых епископов, священ-ников и диаконов. Так, Церковь на протяжении первых веков, подобно дереву, по-стоянно росла и распространялась по разным странам, обогащаясь духовным опы-том, религиозной литературой, богослужебными молитвами и песнопениями, позже - архитектурой храмов и церковным искусством, но всегда сохраняя сущность истинной Церкви Христовой.
Евангелия и апостольские послания появились не сразу и не всюду одновре-менно. В течение многих десятилетий после возникновения Церкви источником наставления было не Писание, но устная проповедь, самими апостолами названная Преданием (1 Кор. 11: 16 и 15:2, 2 Фес.2: 15 и 3: 6, 1 Тим. 6: 20). Предание - это единая вероучительная традиция. В церкви оно всегда имело решающее значение в вопросе, что правильно, а что нет. Когда где-либо возникало нечто, несогласное с апостольской традицией, - будь то в вопросах веры, совершения таинств или управления - оно признавалось ложным и отвергалось. Продолжая апостольскую традицию, епископы первых веков кропотливо проверяли все христианские рукопи-си и постепенно собрали труды апостолов, Евангелия и послания, в один сборник книг, который был назван Новозаветным Писанием и вместе с книгами Ветхого Завета составил Библию в настоящем ее виде. Этот процесс собирания книг был закончен в 3-ем столетии. Книги спорные, не во всем согласные с апостольской традицией, выдаваемые за апостольские, отвергались как подложные, апокрифические. Таким образом, апостольское Предание имело решающее значение для фор-мирования Новозаветного Писания - этого письменного сокровища Церкви. Сейчас христиане всех деноминаций пользуются Новозаветным Писанием - часто произвольно, без благоговения, не сознавая, что оно есть собственность истинной Церкви - сокровище, ею бережно собранное.
Благодаря другим дошедшим до нас письменным памятникам, написанным учениками святых апостолов, нам известны многие ценные подробности о жизни и вере христианских общин в первые века христианской эры. В то время вера в суще-ствование единой, святой, апостольской Церкви была всеобщей. Естественно, что Церковь тогда имела и свою видимую сторону - в “вечерях любви” (литургиях) и других богослужениях, в епископах и священниках, в молитвах и песнях церков-ных, в законах (апостольских правилах), регулирующих жизнь и взаимоотношения отдельных церквей, во всех проявлениях жизни христианских общин. Поэтому надо признать, что учение о “невидимой” церкви ново и неверно.
Согласившись с фактом существования реальной, единой Церкви в первые века христианства, можно ли найти такой исторический момент, когда она раздро-билась и перестала существовать? Честный ответ должен быть - нет! Дело в том, что уклонение от чистоты апостольского учения, - ереси, начали возникать еще в апостольское время. Особенно активными тогда оказались гностические учения, которые в христианской вере примешивали элементы языческой философии. Апо-столы в своих посланиях предостерегали христиан против этих учений и прямо утверждали, что приверженцы этих сект отпали от веры. К еретикам апостолы относились, как к сухим ветвям, отломившимся от церковного дерева. Подобным образом и преемники апостолов, епископы первых веков, не признавали полно-правными возникавшие при них уклонения от апостольской веры и упорствующих приверженцев этих учений отлучали от Церкви, следуя наставлению апостолов: “Если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы бла-говествовали, да будет (он) анафема” (т.е. да будет он отлучен, Гал. 1: 8-9).
Таким образом, в первые века христианства вопрос об единстве Церкви был ясен: Церковь - это единая духовная семья, несущая с апостольских времен истинное учение, одни таинства и непрерывное преемство благодати, перехо-дящее от епископа к епископу. Для преемников апостолов не подлежало сомне-нию, что Церковь совершенно необходима для спасения. Она хранит и возвещает чистое учение Христово, она освящает верующих и ведет их к спасению. Пользуясь образными сравнениями Священного Писания, в первые века христианства Церковь мыслилась, как огражденный “овчий двор”, в котором добрый Пастырь - Христос защищает своих овец от “волка” - диавола. Церковь уподобилась Лозе, в которой верующие, как ветви, получают духовные силы, необходимые для христианской жизни и добрых дел. Церковь понималась, как Тело Христово, в Котором каждый верующий как член должен нести служение нужное целому. Церковь изображалась в виде Ноева ковчега, в котором верующие переплывают житейское море и достигают пристани Царства Небесного. Церковь уподоблялась высокой горе, возвышающейся над человеческими заблуждениями и ведущей своих путников к небу - общению с Богом, ангелами и святыми.
В первые века христианства верить во Христа - значило верить и в то, что дело, которое Он совершил на земле, те средства, которые Он дал верующим для спасения, не могут быть утрачены или отняты усилиями диавола. Ветхозаветные пророки, Господь Иисус Христос и Его апостолы определенно учили о пребывании Церкви до самых последних времен существования мира: “Во дни тех (языческих) царств Бог Небесный воздвигнет Царство, которое вовеки не разрушится... Оно сокрушит и разрушит все царства, а само будет стоять вечно” - предсказал Ангел пророку Даниилу (Дан. 2: 44). Господь обещал Апостолу Петру: “На сем камне (веры) Я создам Церковь Мою и врата ада не одолеют ее” (Мф. 16: 18).
Подобным образом и мы, если верим обещанию Спасителя, должны призна-вать существование Его Церкви в наши дни и до конца существования мира. Пока еще мы не указали, где она, но только высказываем принципиальное положение: она должна существовать в своей святой, цельной, реальной природе. Раздроблен-ная, поврежденная, испарившаяся, она - не Церковь.
Итак, где она? По каким признакам можно ее разыскать среди множества со-временных христианских ветвей?
Во-первых, настоящая Церковь должна содержать неповрежденным чистое христианское учение, проповедованное апостолами. В принесении Истины людям заключалась цель пришествия Сына Божьего на землю, как Он сказал перед Своими крестными страданиями: “Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об Истине; всякий, кто от Истины, слушает гласа Моего” (Иоан. 18: 37). Апостол Павел, наставляя своего ученика Тимофея, как ему следует испол-нять свои епископские обязанности, пишет в заключении: “Чтобы ты знал, если я замедлю, как должно поступать в доме Божием, который есть Церковь Бога Жи-вого, столп и утверждение Истины” (1 Тим. 3: 15). С прискорбием надо признать, что в вопросе учения мы видим среди современных ветвей большой разнобой. Принципиально необходимо согласиться, что не могут все учить правильно. Если, например, одна церковь утверждает, что Причастие есть Тело и Кровь Христовы, а другая, что - нет, то невозможно, чтобы обе были правы. Или, если одна церковь верит в реальность духовной силы крестного знамения, а другая эту силу отрицает, то очевидно, что одна из них заблуждается. Истинная Церковь должна быть та, ко-торая ни в чем не расходится в вопросах веры с Церковью первых веков христиан-ства. Когда человек безпристрастно сравнит учения современных христианских церквей, то он, как мы увидим дальше, должен прийти к заключению, что только Православная Церковь исповедует неповрежденную веру древней апостольской Церкви.
Другим признаком, по которому можно найти истинную Церковь, является благодать или сила Божия, которой Церковь призвана освещать и укреплять верующих. Хотя благодать есть невидимая сила, однако, существует и внешнее условие, по которому можно судить и о ее наличии или отсутствии, это - апостольское преемство. С апостольских времен благодать давалась верующим в таинствах крещения, причастия, возложения рук (миропомазание и хиротонии) и других. Со-вершителями этих таинств были сначала апостолы (Деян. 8: 14-17), потом - епи-скопы и пресвитеры. Право совершать эти таинства передавалось исключительно преемственным способом: апостолы рукополагали епископов, и только им разреша-ли рукополагать других епископов, священников и диаконов. Апостольское преемство подобно священному огню, который от одной свечи зажигает другие. Если огонь погас или цепь апостольского преемства прервалась, - нет больше ни свя-щенства, ни таинств, утрачены средства освящения верующих. Поэтому с апостоль-ских времен всегда внимательно следили за сохранением апостольской преемствен-ности, чтобы епископа рукополагал непременно истинный епископ, рукоположение которого преемственно восходит к апостолам. Епископов, впавших в ересь или ведущих недостойный образ жизни, низлагали, и они теряли право совершать таинства и рукополагать себе преемников.
В наше время существует только несколько церквей, видимость апостольской преемственности которых не подлежит сомнению - это Православная Церковь, Католическая и некоторые неправославные восточные церкви: коптская, ар-мянская и т.д., (которые, впрочем, отпали от чистоты апостольского учения еще во времена Вселенских Соборов). Христианские деноминации, принципиально отри-цающие необходимость священства и апостольского преемства, уже по этому одному признаку существенно отличаются от Церкви первых веков и потому не могут быть истинными.
Конечно, духовно чуткий человек не нуждается во внешних доказательствах действия благодати Божией, когда он живо ощущает ее теплое и умиротворяющее веяние, получаемое им в таинствах и богослужениях Православной Церкви.
Следующим признаком истинной Церкви являются ее страдания. Если людям затруднительно разобраться, какая Церковь истинная, то диавол, ее враг, отлично это понимает. Он ненавидит Церковь и старается ее уничтожить. Знакомясь с историей Церкви, мы видим, что действительно, ее история написана слезами и кровью мучеников за веру. Начало гонений положили иудейские первосвященники и книжники еще в апостольское время. Потом идут три столетия гонений в Римской империи со стороны римских императоров и областных правителей. После них меч против Церкви подняли арабы-мусульмане, потом - крестоносцы, пришедшие с Запада. Они настолько подорвали физические силы Византии, этого оплота Право-славия, что она не могла противостоять туркам, наводнившим ее в 14-15-м столети-ях. Наконец, богоборцы-коммунисты превзошли всех своей жестокостью, истребив больше христиан, чем все предыдущие гонители вместе взятые. Но вот чудо: кровь мучеников служит семенем для новых христиан, и врата ада не могут одолеть Церк-ви, как и обещал Христос.
Наконец, верным и сравнительно легким способом для нахождения Церкви Христовой является историческое исследование. Истинная Церковь должна непрерывно восходить к апостольским временам. Для применения принци-па исторического исследования нет надобности углубляться во все подробности развития и распространения христианства или тонкости вероучения. Достаточно выяснить, когда возникла та или иная Церковь. Если она возникла, скажем, в 16-м или в каком-нибудь другом столетии, а не в апостольское время, то она не может быть истинной. По этому одному признаку надо отклонить претензии на звание Церкви Христовой всех деноминаций, ведущих свое начало от Лютера и его после-дователей, как то - лютеранскую, кальвинистскую, пресвитерианскую, и более поздние - мормонскую, баптистскую, адвентистскую, свидетелей Иеговы, пятиде-сятников и прочих, им подобных. Эти деноминации основаны не Христом или Его апостолами, а лжепророками - лютерами, кальвинами, генрихами, смитами и другими новаторами.
Цель настоящей брошюры - ознакомить православного читателя с историей возникно-вения главнейших современных христианских ветвей и с сутью их учения, чтобы помочь увидеть, чем они отличаются от единой святой и апостольской Церкви, основанной Хри-стом. Во времена “христологических споров” с IV по VIII столетие, от Церкви отпало не-сколько еретических течений - ариане, македоняне, несториане, монофизиты и монофи-литы, иконоборцы и другие. Их учения были осуждены Вселенскими Соборами (которых было семь), и эти ереси не представляют собой опасности для православного человека. Поэтому мы не будем здесь о них говорить.
Начнем с того, что скажем несколько слов о Православной Церкви.

Це́рковь есть общество верующих в Господа Иисуса Христа Сына Божия людей , возрожденных Им и Духом Святым , соединенных в любви и под непрекращающимся воздействием Святого Духа достигающих совершенства .

Созданный по образу и подобию Творца, человек предназначен к полноте богообщения, к жизни в Боге – во Христе и в Духе Святом. В этом и состоит призвание человека: достигнуть обожения , достигнуть святости , соединив в себе тварную природу с нетварными энергиями Логоса . Подлинное приобщение Богу возможно только в Церкви Христовой, и поэтому, как заметил прп. Максим Исповедник , единственная цель духовной жизни состоит в претворении человека в Церковь, в храм Святого Духа.

Этимология слова "церковь"

Слово "церковь" произошло от понятий созвание, собрание (греч. εκκλησία, евр. kahal). Слово εκκλησία у классических греческих писателей означает "правильно созванное (в противоположность самовольному и беспорядочному скопищу людей) собрание или общество лиц с определенными правами ". В церковнославянском языке слово "церковь" своим первым значением также имеет именно собрание :

• "пове́м и́мя Твое́ бра́тии мое́й, посреде́ Це́ркве воспою́ Тя" - скажу имя Твое братьям моим, среди народного собрания воспою Тебя (Пс. 21, 23);
• "возненави́дех це́рковь лука́внующих, и с нечести́выми не ся́ду" - ненавистно мне собрание беззаконных, и вместе с нечестивыми я не сяду (Пс. 25, 5);
• "хвале́ние Его́ в Це́ркви преподо́бных" - хвала Ему в собрании святых (Пс. 149, 1);
• "собери́те лю́ди, освяти́те це́рковь, избери́те старе́йшины" - созовите народ, освятите собрание, изберите старейшин (Иоил. 2, 16);
• "а́ще же не послу́шает их, пове́ждь це́ркви" - если же он их (двух или трех свидетелей) не послушает, скажи собранию (Мф. 18, 17);

Ныне греческий ("εκκλησια"), большинство романских (лат. "ecclesia"; франц. "église"; итал. "chiesa"; испан. "iglesia"), албанский ("kisha" - через итал.) и другие языки используют это слово и его производные.

Ряд других распространенных имен для Церкви произошли от греческих и латинских слов обозначавших собственно здание, в которых собирались христиане. Среди них:

to kiriakon (греч.) - "дом Господень". Этим словом греки называли церковь как здание, где собираются верующие, храм. Это слово было перенято большинством славянских (слав. "цръквь", "цркы"; рус. "церковь") и германских (нем. "Kirche"; англ. "church"; швед., фин., эст. и др. "Kirka") языков.

basilike (греч.)/ basilica (лат.) - "царский дом". Перенятое римлянами у греков, это слово обозначало в первую очередь здание трибунала, а затем и вообще общественное здание расположенное обычно на главной площади города. Впоследствии назване было присвоено храмам. От него происходит румынское "biserică".

castellum (лат.) - "небольшая крепость". От него происходит полькое "костёл" .

"Мне кажется, что Церковь Христова есть мир украшенный и сам весь человек, в котором, как говорится, обитает и ходит Бог… Мы знаем также, что она называется телом Христовым и невестой… Ибо как Христос есть глава Церкви и Бог, так Он Сам бывает храмом для нее, как, в свою очередь, и сама Церковь стала храмом Его и миром прекрасным… Церковь есть Тело Христово и невеста Христова и мир вышний и храм Божий; членами же тела Его стали все святые…".

Блж. Феодорит говорил о сравнении Церкви с телом: "Уподобление сие прилично учению о любви".

Подобно телу человека, состоящему из многих органов, работа которых координируется центральной нервной системой, и в большинстве случаев - головным мозгом, Церковь также состоит из множества членов, имеющих единую Главу - Господа Иисуса Христа, без Которого невозможно допустить существование Церкви ни на одно мгновение.

Сама церковная жизнь во многом подобна жизни органической.

"Прежде всего, организм есть нечто целое; основное свойство организма - единство жизни. Между членами организма очевидна гармония, связь, взаимное отношение и деятельность… Все члены тела необходимо нуждаются один в другом, находясь в согласованном единстве, синергизме друг с другом. С больными членами организм расстается не сразу, но после всевозможных усилий сообщить им необходимые для выздоровления жизненные силы. […]

Тело не терпит в себе чужеродных элементов и не допускает их внешнего, механического приращения. Организм допускает только органическое соединение с собой дотоле чуждых ему элементов, когда они преобразуются в сходные ему. […]

С течением времени всякий организм неизбежно претерпевает изменение своего внешнего вида, но это изменение свойственно не самому существу тела и не личности человека, а только его феномену. Что же касается внутренней сущности человека и законов ее жизни, то они остаются неизменными во все возрасты, во все время существования человека… Жизнь Церкви представляет собой аналогию естественной органической жизни".

Все верующие, причащающиеся из одной Чаши, причащаются одного Тела Христова, и сами становятся потому едиными во Христе.

"Все святые поистине суть члены Христа, над всеми Бога, и, как сказано, обязаны быть в Нем прилепленными и соединенными с Телом Его, чтобы Он был их Главой, а святые от века и до последнего дня были Его членами, дабы многие стали единым телом Христовым, как один человек…"

Церковь - это полнота Богочеловеческой жизни. В земном аспекте она - совокупность всех, устремленных к Богу в порыве любви, жаждущих обожения, и потому "Церковь есть богочеловечество от Богочеловека Иисуса Христа", Богочеловеческий организм. Однако, необходимо учитывать, что одно понятие "Тело" не может "вместить в себя всю полноту учения о Церкви, не может быть адекватным ей".

Существо Церкви

На основании всего, сказанного выше, можно попытаться определить существо Церкви.

Апостол Павел также учил о единой Церкви: "…мы многие составляем одно тело во Христе" (Рим. 12, 5); "…все мы одним Духом крестились в одно тело" (1 Кор. 12, 13); "Одно тело и один дух… один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех…" (Еф. 4, 4 –6).

Единство Церкви - нечто большее, чем только количественное единство, это прежде всего качественная характеристика. Основанием внутреннего единства Церкви является то, что "она есть одно духовное тело, имеет одну Главу Христа и одушевляется одним Духом Божиим".

Единство Божие - основание для единства Церкви. "Единство Церкви следует необходимо из единства Божьего, ибо Церковь не есть множество лиц в их личной отдельности, но единство Божией благодати, живущей во множестве разумных творений, покоряющихся благодати… Единство Церкви не мнимое, не иносказательное, но истинное и существенное, как единство многочисленных членов в теле живом".

Жизнь верующих в Церкви есть, прежде всего, таинственная жизнь во Христе, в единстве и общении со всем человечеством, со всем творением, с ангельским миром. Поэтому те, кто производит разделения в Церкви, пытаются разделить Христа, что невозможно ("Разве разделился Христос?" (1 Кор. 1, 13), и в результате не разделяют Церковь, а отпадают от нее.

Единство церковной жизни проявляется в виде некоторой тождественности ее у отдельных верующих, независимо от внешнего объединения, которого может и не быть: отшельники и пустынники также пребывают в церковном единстве, и "это внутреннее единство есть основание внешнего единства". Единство Церкви проявляется в мире прежде всего как "единство веры и проистекающее отсюда единство жизни и предания, вместе с непрерывностью апостольского преемства иерархии". Таким образом внутреннее качество раскрывается вовне.

Догмату о единстве Церкви не противоречит существование ряда Поместных Православных Церквей. Все Поместные Церкви - части единой Вселенской Церкви, о чем свидетельствует единство веры. Каждая Поместная Церковь имеет своего Предстоятеля, Вселенская же - единого Главу Христа, и является единым телом Христовым. В каждой Поместной Церкви, в каждой епархии и отдельно взятой евхаристической общине совершается единое Таинство приношения Тела и Крови Господней, и это евхаристическое общение есть верный залог единства всех "верных" во Христе. "Будучи единой во всей своей полноте, Церковь оставалась всегда внутренне-универсальной, так как каждая местная церковь содержала в себе все остальные местные церкви. То, что совершалось в одной церкви, совершалось во всех остальных, так как все совершалось в Церкви Божией во Христе".

Кажущееся некоторым разделение Церкви на земную и небесную также не имеет места. Небесная Церковь активно участвует в жизни Церкви земной; евхаристическое общение верующие имеют не только с живущими на земле братьями, но и со святыми, и со всеми скончавшимися в вере, о чем свидетельствует поминовение их на Литургии, и, в частности, во время анафоры. Ангелы также сослужат Евхаристии: "ныне силы небесные с нами невидимо служат",- поет Церковь в одной из Херувимских песней. И потому "нет видимой и невидимой Церкви, земной и небесной, а есть единая Церковь Божия во Христе, которая в полноте своего единства пребывает в каждой местной церкви с ее Евхаристическим собранием".

Таким образом, единство Церкви является абсолютным.

"Хотя Церковь рассеяна по всей вселенной до конец земли, но от апостолов и учеников их прияла веру во единого Бога... Прияв такую проповедь и такую веру, Церковь, как мы сказали, хотя и рассеяна по всему миру, тщательно сохраняет ее, как бы обитая в одном доме; одинаково верует сему, как бы имея одну душу и одно сердце, и согласно проповедует о сем, учит и передает, как бы имея единые уста ".

"Истинная Церковь, подлинно древняя, есть одна... Как один Бог и один Господь, так и истинное достоинство выражается единством во образ Единого Начала. Итак, единая Церковь, которую ереси усиливаются рассечь на многие, уподобляется единством природе Единого. Мы называем древнюю кафолическую Церковь единой по ее существу, по понятию о ней, по ее началу и превосходству ".

"Единство Цеpкви следyет необходимо из единства Божьего, ибо Цеpковь не есть множество лиц в их личной отдельности, но единство Божией благодати, живyщей во множестве pазyмных твоpений, покоpяющихся благодати " .

Святость Церкви

Святость Церкви необходимо вытекает из понятия о ней как Теле Христовом. Это свойство сразу очевидно: как может быть не свято Тело Христово? Святость Церкви есть святость ее Главы - Христа. Сын Божий для того и предал себя на смерть, "чтобы освятить ее [Церковь], очистив банею водною посредством слова, чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна" (Еф. 5, 26 –27). Святость как причастность полноте блага, присущего Богу, есть "самое существо церковности,- можно сказать, что иного ее свойства и не существует. Святость есть основное свойство Божие,- свойство свойств, всех их в себе заключающее, как белый луч разные цвета спектра. И жизнь в Боге, обожение, есть святость, вне которой вообще не существует в Церкви никаких духовных даров. Поэтому есть самоочевидный признак или синоним церковности вообще".

Церковь свята святостью Божией. Она освятилась, "сделавшись сообразною Христу и причастницею божественного естества через общение Святого Духа, Которым и запечатлены мы "в день избавления" (Еф. 4, 30), омывшись от всякой скверны и освободившись от всякой нечистоты".

В писаниях Апостолов христиане часто называются "все святые" (2 Кор. 1, 9 ; Еф. 1, 1 ; Флп. 1, 1 , 4: 21; Кол. 1, 2 и др.). Это совсем не означает, что все христиане вели нравственно безупречную жизнь. Достаточно привести пример кровосмесника из Коринфской общины, или вспомнить слова ап. Павла: "Все мы много согрешаем",- где Апостол не выделяет себя из прочих грешников. Каждый человек должен достигнуть святости, которая дана Церкви, и он достигает ее, если живет церковной жизнью. "Все святые (в современном понимании этого слова) происходят из грешников, и из этого правила нет исключений. Благодать святости в Церкви никогда не оскудевала и не прекратится до скончания века. Хотя святые и не всегда известны миру, их "золотой пояс" никогда не прерывается в Церкви".

В церкви существует предел, переступив который, грешник признается мертвым, как отсеченная от лозы ветвь. Преимущественно это отлучение совершается в результате догматических уклонений, но также и канонических (в частности, нравственных), во исполнение повеления апостола: "извергните развращенного из среды вас" (1 Кор. 5, 13).

Соборность Церкви

Встречающееся в Символе веры наименование Церкви "соборная" является переводом греческого слова "кафолическая". Это слово в школьном богословии часто отождествлялось с понятием вселенскости. Согласно "Пространному Христианскому катихизису", Церковь называется соборной или кафолической потому, что "она не ограничивается никаким местом, ни временем, ни народом, но заключает в себе истинно верующих всех мест, времен и народов". Подобно понимают соборность Церкви и некоторые изданные курсы Догматического богословия, которые именуют Церковь "соборной, кафолической или вселенской". Однако же, вселенскость в смысле всеобщности распространения Церкви в пространстве и во времени ("до скончания века"), и соборность - не одно и то же; эти два понятия четко различаются в современном православном богословии. Соборность, как существенное свойство, должно быть приложимо не только к Церкви в целом, но и к каждой из ее частей - евхаристических общин, и совершенно очевидно, что понятие вселенскости таким качеством не обладает. Святой Максим Исповедник, отвечая тем, кто хотел принудить его причащаться с еретиками, сказал: "Даже если бы вся вселенная причащалась с вами, я один не причащался бы",- таким образом, "он "вселенной", которую считал пребывающей в ереси, противопоставил свою соборность",- говорит В. Н. Лосский. Поэтому "надо решительно отказаться от простого отождествления понятий "соборный" и "всеобщий". "Христианскую всеобщность", фактическую всеобщность или потенциальный универсализм следует отличать от соборности. Они - следствие, необходимо вытекающее из соборности Церкви и необходимо с соборностью Церкви связанное, так как это есть не что иное, как ее внешнее, материальное выражение".

Греческое понятие katholike образовано из слов kata и olon ("по всему"). Церковь Христова есть "Церковь по всему или по единству всех верующих, Церковь свободного единодушия… та Церковь, о которой пророчествовал Ветхий Завет, и которая осуществилась в Новом Завете, словом - Церковь, как ее определил святой Павел… Она есть Церковь по разумению всех в их единстве".

Кафоличность - это "живое Предание, хранимое всегда, повсюду и всеми", и, в частности, "свойственный Церкви способ познания истины, способ, благодаря которому эта истина становится достоверной для всей Церкви,- и для Церкви в целом, и для каждой из ее малейших частиц". Соборность - это "непрерывность общей благодатной жизни во Христе".

Учение о соборности Церкви связано с догматом о Пресвятой Троице - главной тайной христианского Откровения. Троичный догмат - "догмат соборный по преимуществу, ибо от него ведет свое начало соборность Церкви… Соборность есть связующее начало, соединяющее Церковь с Богом, Который открывает ей Себя как Троица, и сообщает ей свойственный божественному единоразличию модус существования, порядок жизни "по образу Троицы". Соборность выражает в жизни Церкви образ жизни Бога, единого в трех Лицах. Каждое из Лиц Пресвятой Троицы есть Бог и обладает всей полнотой Божественной сущности. Подобно же и Церковь кафолична как в целом, так и в каждой из своих частей. Об этом прекрасно сказал сщмч. Игнатий Богоносец : "…где Иисус Христос, там и кафолическая Церковь."

Смысл термина "кафолическая" объясняет св. Кирилл Иерусалимский :

"Церковь называется соборною, потому что она в целой вселенной, от пределов земли до пределов ее, что во всеобщности и без всякого опущения преподает все долженствующие входить в состав человеческого ведения догматы,…что подчиняет благочестию весь человеческий род… и что, как повсеместно врачует и исцеляет она всякого рода грехи, совершенные душою и телом, также в ней приобретается все именуемое добродетелью, какого бы то ни было рода: и в делах, и в словах, и во всяком духовном даровании".

На основании этого разъяснения доктор богословия прот. Ливерий Воронов заключает:

"Кафоличность Церкви - это полнота дарованного ей облагодатствования и целостность (неущербленность) хранимой ею истины, а следовательно, достаточность для всех членов Церкви сообщаемых и получаемых в ней сил и дарований духовных, необходимых для свободного и разумного участия во всех сторонах ее жизни как тела Христова, включая все виды ее спасительной миссии в мире".

Соборность Церкви проявляется в том, что в ней каждый верующий на всяком месте и в любое время может получить все необходимое для спасения.

Апостольство Церкви

Церковь Христова является апостольской по своему назначению, происхождению и внутреннему устройству.

Сын Божий, посланный в мир Отцом, послал на служение и проповедь в мир Своих учеников, назвав их апостолами - посланниками. Эта миссия, возложенная на первых учеников Спасителя, во все века продолжается Церковью, которая призвана привести мир ко Христу. Поэтому Церковь называется апостольской прежде всего по цели своего бытия.

Первоначально Церковь была сосредоточена в лице святых апостолов. Это "малое стадо учеников Господа составляло первую Церковь на земле, первое зерно, из которого развилось большое дерево, имеющее покрыть и покрывшее своими ветвями всю землю". Апостолы первыми уверовали в Господа Иисуса Христа и повсюду проповедали весть о Его Воскресении, основывая местные церкви из уверовавших. Из книги Деяний нам известно о существовании уже в апостольское время Церкви Иерусалимской (Деян. 2, 22 , Деян. 4, 4), Антиохийской (Деян. 11, 26), Коринфской (Деян. 18, 1 , 8), Эфесской (Деян. 19, 1 , Деян. 20, 17) и др., которые стали матерями для образованных позднее местных церквей. Поэтому вся Церковь, по учению Священного Писания, утверждена "на основании Апостолов" (Еф. 2, 20).

Церковь приняла от апостолов учение, священнослужение, правила и нормы жизни. В Церкви также должны сохраняться и благодатные дары Святого Духа, полученные Церковью в лице апостолов в день Пятидесятницы. Преемство этих даров передается через возложение рук, через преемство иерархии. Иерархическое служение установлено в Церкви Самим Господом: "Он [Христос] поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учителями, к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова" (Еф. 4, 11 –12).

Церковь тщательно наблюдает, чтобы нить иерархического преемства, ведущая к самим апостолам, никогда не прерывалась. Св. Ириней Лионский пишет: "Кто хочет знать истину, тот во всякой церкви может усмотреть апостольское предание, возвещенное во всем мире; и мы можем наименовать тех, коих апостолы поставили церквам епископами, и преемников их даже до нас…"

В еретических или раскольнических обществах ниточка этого преемства утеряна, поэтому их собрание нельзя называть Церковью.

"Пусть покажут [еретики] начало своих церквей, и объявят ряд своих епископов, который бы продолжался с таким преемством, первый их епископ имел своим виновником или предшественником кого-либо из апостолов, или мужей апостольских, долго обращавшихся с апостолами".

Вне апостольского преемства не существует истинной Церкви. Преемники апостолов во все времена совершают то же самое, что и апостолы совершали в свое время. Преемники, по утверждению прп. Симеона Нового Богослова , "равны апостолам и сами суть апостолы". Отвергающие их отвергают Иисуса Христа и Бога Отца. По словам прп. Симеона, "никто не приходит к вере во Святую и Единосущную Троицу, если не будет учителем научен вере, и никто не крестится без священника и не становится сам собою причастником Божественных Тайн. А кто не становится причастником их, тот никогда не достигнет вечной жизни". Следовательно, "в той Церкви должно пребывать, которая, будучи основана апостолами, существует даже до сего дня".

Необходимость Церкви для спасения

Рассмотрев, что такое Церковь в своем существе и каковы ее основные свойства, обратим внимание на следствие, необходимо вытекающее из вышеизложенного. Этим следствием будет утверждение, высказанное твердо и решительно св. Киприаном Карфагенским : "вне Церкви нет спасения (salus extra ecclesiam non est). Тот, кто отделяется от Церкви,- говорит св. Киприан,- "присоединяется к жене незаконной и делается чуждым обетований Церкви… Не имеющий матерью Церкви не может иметь Отцом своим Бога. Если бы кто-нибудь спасся из находившихся вне ковчега Ноева, то и находящийся вне Церкви мог бы также спастись".

Мы приходим в Церковь, если ищем жизнь вечную, полноту любви. Бог есть совершенная Любовь, дарующая Себя нам в Евхаристии. Евхаристия же существует только в Церкви как Теле Христовом, и вне нее невозможно. Тело Христово пребывает единым, и попытка разорвать его, отделившись, заранее обречена на неудачу. Поэтому Церковь святые отцы понимали как единственное место спасения: "говорим, что всяк спасающийся спасается в Церкви" (блж. Иероним Стридонский); "никто не достигает спасения и вечной жизни, кроме того, кто имеет главою Христа; а иметь главою Христа может лишь тот, кто находится в Его теле, которое есть Церковь" (блж. Августин Иппонийский);

Отделяющиеся от Церкви грешат против любви и идут путем погибели. Никакие подвиги, ни чистота жизни, ни девственность, ни постничество, ни даже мученичество вне Церкви не спасают, потому как нарушена главная заповедь - о любви. Относительно же тех людей, которые остаются вне Церкви не по причине отделения, а в результате времени или места своего рождения, либо в силу воспитания, окружения или национальных традиций, Церковь не утверждает определенно уверенность в их погибели. Если язычники "естеством законное творят" (Рим. 2, 14), то Господь не оставляет и их. Поэтому нельзя категорично высказать предположение о их дальнейшей судьбе; суд и попечение о них мы должны возложить на милосердие Божие. Все же уверовавшие обязаны пребывать в Церкви, если ищут подлинной жизни - самоотдачи в "безумной любви" к Богу.

Видео

Отрывок из лекции профессора Московской духовной академии А. Осипова "Кто такой христианин и что такое Церковь?"

Литература

• Свт. Иларион (Троицкий) . Очерки из Истории догмата о Церкви , Православный Паломник, М. 1997.
• Прот. Г. Флоровский. Христос и Его Церковь